работа в США глазами русского человека
Когда в последний раз, Емеля,
Тебе, припомни, приходилось
У третьесортного борделя
Просить с похмелья, да на милость?
Надеюсь, каверзность вопроса
Не отпугнёт в сердцах рассудок,
И не посмотрит совесть косо,
Как полицейские из будок.
Я расскажу, с любым оттенком,
Как, с головы содрав стропила,
По прохудившимся простенкам
Сознанье спьяну забродило.
Бросайте сразу ваши копья –
У нас сегодня очищенье
От прикладного мизантропья
И неусыпной жажды мщенья.
Пластинка жизни на «заело»
Дыру в игле протрёт уж скоро.
Я принимаюсь пить несмело,
Но пальцы гнутся, как у вора.
Нет, отставного астронавта
Не холодит былая рана:
Есть новых две. К тому же, завтра
Опять вставать придётся рано.
Патронов нет, но есть хэллоу;
Гвардейцы тоже не в запасе –
Наполеонам Ватерлоо
Дано давать не на матрасе.
Я вижу бункер класса «мега»:
Отсюда будет нам удобно
Взирать на то, как из-под снега
Произрастают пепла копны.
Шаги затихли в коридоре,
Возобновившись на ступенях.
Я приготовился к уморе,
И позабыть успел о тенях.
Здесь вход закрыт с косой старухам:
Здесь стерегут такую силу,
Что дай Творец собраться с духом,
Чтоб сил воспеть её хватило.
Привыкший властвовать парадом,
Дающий всё, что нужно массе,
К трибуне вышел сэр по вкладам,
И растворился в мастер-классе.
За ним другой, не склонный печься,
С желудком, выросшем на пиве,
Увы, с ним нужно пересечься
В недолговечном перерыве.
Да, кобры здесь пьют кофе с ядом,
Но повод злиться есть едва ли:
Ты переплюнул всех, кто рядом,
И получил от них по vale.
Твои ладони не вспотели, –
Чего ж ещё тебе, дистрофик?
Иль, может быть, ты в самом деле
Тот гад, кому реально пофиг?
Американских прерий краски
Сочились в зал – густы, степенны.
В уколах лазерной указки,
Бесцельно тычущейся в стены,
Прошла ещё одна минута.
Буянить было не сподручно.
Я даже стал писать к чему-то,
Так в тот момент мне было скучно.
Сгущались тучи над трибуной,
Пришла пора томиться дальше.
Взошёл какой-то сэр неюный,
И разблистался не без фальши.
Я знал: ему продать – раз плюнуть,
И тысяч долларов хватало,
Но угадать, куда их сунуть,
Воображенья было мало.
Разнокалиберные кобры
Теперь, как кролики, зевали.
Я знал, с чего они недобры,
И потому хотел едва ли
Прощать хоть что-то им задаром.
Но вот и полдень – время вышло.
Я сразу сделался Икаром,
И повернул обратно дышло.
На паперть подана карета,
К концу подходит наша повесть.
Рассудок тот же, и с рассвета
На том же самом месте совесть.
И что бы им не рваться в выси,
Иль не решиться на такое,
Чтоб ни единой было крысе
Не избежать пути в жаркое?..
Данил Рудой – 7 марта 2013